Гибель богов [= Книга Хагена ] - Ник Перумов

Однако не имело смысла попусту ломать голову, и Хаген бросил бесплодное гадание. Учитель говорит — сосредоточиться на выполнимом. Сейчас выполнимое — оказаться под крышей Хрофтова обиталища, об этом и подумаем.

Тан успел. На серых телах гор ещё не угас пламень вечерней зари, а взору его уже открылась круглая котловина; напротив выхода из ущелья, которым ехал Хаген, к её склону прислонилось жилище Старого Хрофта, сложенное из невообразимо древних брёвен, каждое толщиной не меньше чем в три обхвата; две длинные стены, отведённые от склона горы, замыкал довольно узкий фасад с единственным окном и дверью, низкой и широкой. Чуть в стороне стоял сарай с коновязью.

Хаген накинул повод своего жеребца на крюк, задал ему овса и громко постучал рукоятью меча в окованные бронзой двери.

— Входи, кто ни есть! — пробасил в ответ очень низкий голос, почти рык. — Входи, не заперто!

Хаген толкнул дверь и вошёл, низко поклонившись притолоке.

В просторных сенях стоял полумрак, вкусно пахли пучки густо развешанных по стенам трав. (И откуда только Хрофт их берёт? Пустыня же вокруг!..) Вторую дверь навстречу гостю отворил уже сам хозяин.

Старый Хрофт был и высок ростом, и широк в плечах, а годы так и не смогли согнуть его спину. Он имел истинно царственную осанку; рассечённое глубокими морщинами лицо с орлиным носом, широким и плавным изгибом-разлётом бровей было лицом воина, много повидавшего, претерпевшего всё, но так никем и никогда не покорённого. Его можно было бы принять за очень знатного ярла или короля Южных берегов. Глаза его горели таким огнём, что выдержать этот взгляд могли лишь очень немногие. Маг Хедин, например.

Хрофт носил простую одежду из серого холста, зато на его широком узорчатом поясе висел короткий и широкий меч в прозрачных ножнах, словно сделанных из хрусталя. Клинок казался выкованным из чистого золота; от меча исходило сияние — чуть приглушённого густого цвета осенних кленовых листьев.

— А, Хаген! — расхохотался хозяин, хлопая гостя по плечу. — Давненько не заглядывал, совсем забыл старика! Ну, заходи, заходи, мне двери запереть надо, а то вечер близко. — Он вновь хохотнул, и Хаген улыбнулся шутке — кто ж не знал, что к этому жилищу ни Смертные, ни Бессмертные, ни Рождённые, ни Сотворенные не осмеливаются приближаться с недобрым.

— Заходи, у меня эль как раз поспел, — продолжал говорить Хрофт, ведя гостя по длинной горнице с двумя очагами — одним возле самых дверей и вторым в глубине, около широченной постели, крытой мехами. — Садись, бери кружку да рассказывай, с чем пожаловал. Как почтенный Хедин?

После первых же слов молодого тана Хрофт разом отбросил всё шутовство. Он впился в собеседника огненным взглядом, точно намеревался прожечь в нем пару дыр; узловатые, очень сильные пальцы вцепились в стол.

— Давненько я не слыхал ничего хуже… — проворчал Хрофт, когда Хаген замолчал, поднеся к губам здоровенную кружку с пенным тёмным элем. — И дело даже не в Гарме; с ним-то управиться можно, что он — пес, да и только, хоть и большой. А вот твоя преследовательница тревожит меня гораздо сильнее. С Хедином надо бы поговорить… — закончил он уже тише, потирая лоб и погружаясь в раздумье. Брови его сошлись к переносице.

Несколько минут Хрофт размышлял, затем решительно хлопнул ладонью по столешнице.

— Ладно! Что мы тут с тобой надумаем… всё, глядишь, так и так по-иному повернётся. Поэтому сейчас спи, утром я тебе скажу, что с Гармом делать. Всадницей этой я сам займусь… после того, как потолкую с твоим Учителем. Спи! И что бы ты этой ночью ни увидел и ни услышал — не удивляйся, не пугайся и не шевелись! Пока это ещё не твоё дело — хотя ты быстро растёшь.

Хаген знал, что здесь надо повиноваться без разговоров. И он повиновался, он умел это, ибо без умения подчиняться не будет и умения повелевать — так говорил Учитель.

— Твои слова звучат так, будто Гарм — это вовсе не угроза?

— Ты не совсем понял меня, — покачал головой Хрофт. — В одиночку — нет, не угроза. Его час далёк, только в назначенный день битвы при Рагнаради обретёт он власть пожирать и разрывать на куски Богов. Но ты прав, его пробуждение может вызвать появление здесь непрошеных гостей… — Хрофт скрипнул зубами, зло прищуриваясь. Ясно было, что у него дальние счёты с теми, кто может для усмирения Пса явиться сюда с Высоких Престолов. — Конечно, вырвись Гарм сейчас на волю, он причинит немало зла Смертным, а Боги любят их, и им придётся вступиться. А если здесь появятся вестники Ямерта… лучше бы нам избежать этого. Так что спи! Утро вечера хоть и не мудренее, но на свежую голову легче думается.

— А как же с Каменным Стражем?

— Что да как… — недовольно проворчал Хрофт. — Сотворю нового, посильнее.

— Чем его убили?

— Чья-то воля превзошла мою, — нехотя процедил Хрофт сквозь зубы. — У этой Ночной Всадницы невесть откуда взялось в руках Белое Лезвие! И получить его она могла только от кого-то из Магов… Ладно! — Он поднялся, прерывая разговор. — Мне недосуг тут с тобой забалтываться. — Хозяин набросил на плечи толстый чёрный плащ с громадным, свисающим до поясницы капюшоном, перепоясался мечом, в правую руку взял увесистый посох. — Сиди здесь! — распорядился он. — Хлеб на столе, эль в жбане, окорок на балке. Долго не тяни; ни к чему тебе видеть, чем я тут заниматься стану.

— Как будет угодно хозяину, — наклонил голову Хаген.

Не имело смысла лукавить с владыкою Живых скал, пытаться подсмотреть или подслушать. С теми, кто сильнее тебя, слово блюди свято. Хрофт появился только под утро, усталый и мрачный. Стены его жилища сотрясались всю ночь, по потолку гуляли бледные отсветы, во мраке за стенами перекликались холодные голоса — но понять, какие силы сошлись на зов Хрофта, Хаген так и не смог.

Хозяин жадно опростал полувёдерную кружку пива, крякнул, закусил и повернулся к Хагену. Глаза Хрофта горели мрачным огнём, недобрым и решительным.

— Поел? Тогда слушай внимательно и запоминай правильно. Про преследовавшую тебя ведьму пока забудь — сперва встретишься с Хедином. Забыть забудь, но иди очень осторожно. На ночь устраиваешься — не ленись, окружай себя зачарованной Чертой. Путь тебе — на самый Ут-нордри, к Полю Гнипахеллир. — Хрофт остро взглянул в лицо Хагену — не дрогнул ли тот? Тан оставался совершенно спокоен. — Оттуда — ты должен знать — берёт своё начало Чёрный тракт. Путь в Ближний Нифльхель. Там, под землёй, логово Гарма. Слуги Нижнего Мира постоянно таскают Псу на прокорм достающиеся им тела мертвецов — трусов, предателей, клятвопреступников, кого не принимает Небо. И, не просыпаясь, Пес пожирает всё это. Оказавшись там, ты должен будешь добавить макового отвара в пищу Гарма. — Хрофт протянул Хагену небольшую флягу. — Не смотри, что его мало, — человека убьёт одна капля этого зелья, а Псу едва-едва хватит, чтобы снова задремать. Хедин велел поторапливаться — есть другие неотложные дела, а это он считает для тебя несложным. Ты сумеешь, говорил он, сладить с первой заставой Стерегущих Тёмный путь; это проще, ведь нападать будешь ты. Нужно проскользнуть к Ут-нордри незамеченным и как можно скорее. Поэтому я дам тебе проводника. В трёх днях пути отсюда, посредине между Восходом и Полуночью, в Бастеровой дебри живёт Бран Сухая Рука. Он доведёт тебя до самого Гнипахеллира. Обычным порядком — это месяц или полтора пути, но Бран знает вход в Лесной Коридор.